Книга Игра Реальностей. Эра и Кайд. Книга 1  - Вероника Мелан

А в ее глазах полное отсутствие страха – спокойствие. И против воли она нравилась ему все больше. Интриговала, подкупала неожиданными ходами.

«А ты почти хороша…»

Он погружался в нее мысленно, как лазерный нож в сливочное масло, но ей никакой боли – соперница просто решила «отдаться».

Кайд наслаждался. Кажется, впервые за долгое время, не прерывая основного «Дрейкова» процесса (за этим он внимательно следил), испытывал приятные чувства.

Почему раньше он не знал, что это так… чувственно – входить в кого-то без сопротивления? Пусть только мысленно. Мягко, нежно, неожиданно волнительно. Его ждали, принимали, ему говорили: «Добро пожаловать!»

Вместо того чтобы торопиться, он тормозил секунды, растягивал их в маленькие вечности. Медленно вдыхал, выдыхал, погружал себя «внутрь». Черт, он возбуждался. Прямо сейчас, прямо у себя в квартире он сливался с девушкой, которая попросила об этом. А вечер неожиданно стал томным.

И ему вдруг расхотелось, чтобы ее «глубина» заканчивалась.

Кайд то и дело замирал во времени. Напротив темные глаза, а за этими глазами словно кто-то другой – другая. Он ее не видит, но чувствует.

Чуть глубже. Еще… Слой за слоем.

«Не заканчивайся!»

Как её зовут? Айрини?

Сам испытывал что-то похожее на нежность, на трогательную сентиментальность. Два человека – мужчина и женщина – они стояли напротив друг друга молча, не шевелясь. И Кайд влюблялся в эти минуты.

Черт, как же он скучал по острым ощущениям…

Еще медленнее. Очень осторожно, очень… Еще чуть-чуть. Она не сопротивлялась – его начинало вести от удовольствия. Не ожидал.

Дрейк, однако, был прав – ему нужна любовь. Конечно, сейчас это не она, только тень настоящих чувств, но его так давно никто нигде не ждал. А себя она открыла, как теплую гавань для обледенелого корабля.

Еще…

Он уже почти весь в ней. Почти целиком. И девчонка ни разу не позволила напрячься ментальным мышцам. Наверное, ее стоит выслушать, просто узнать, зачем она приходила. Из интереса. В конце концов, шестьдесят с лишним дней полного одиночества, а тут случайный подарок. Возможно, он подарит ей ответный.

«Не сопротивляйся… Расслабляйся еще».

Не хотелось наткнуться на предел.

Она не сопротивлялась.

Он погружался в нее, как усталый пыльный человек в горячую ароматную ванну. И выдыхал из легких не кислород, но образовавшийся внутри кайф. Прямо ей в лицо.

Сколько прошло долгих секунд-минут?

Все, он был в ней. Не оставил свободного пространства. Ощущал чужие атомы как свои – чужую кровь, вены, пульс. Биение сердца. Он ощущал себя мужчиной в женщине.

Глубже, кажется, некуда. А выходить так не хочется.

Кайд почти забыл для чего затеян спор… Кто-то кому-то что-то доказывал… Зачем? Когда все просто, когда все так, как должно быть.

(Vitaa, Slimane – XY)

Уже выглядывает из-за спины сожаление – сейчас все закончится. Не важно чем, важно, что всё. Ему не хотелось пускать его в душу – хотелось проникновения еще. Он только начал входить во вкус, он разогрелся, он совершенно… готов.

Еще…

И толкнулся туда, где у человека предел.

Выдохнул наяву, когда обнаружил еще одну загадку Айрини – она не заканчивалась. В ней глубже он неожиданно для самого себя обнаружил сияющую сферу-шар. Что это? Мерцающий шар, женская суть, ее… центр.

И взорвался возбуждением. Не предел! Чуть не бросил «Дрейков» процесс, чуть не сделался непозволительно резким. Кое-как смягчился, притормозил.

Туда, внутрь. Он должен проникнуть в ядро, во что бы то ни стало, чего бы ему этого ни стоило.

Это желание жгло и вело вперед, заставляло быть почти неосторожным.

Наверное, он дернулся, потому что следом дернулась и Айрини – вдруг просочился в ее зрачки испуг.

«Тихо, тихо, моя хорошая».

Только не сейчас.

Он ДОЛЖЕН обладать тем, что обнаружил. Кайд проснулся, зверь проснулся. Он возьмет то, что обнаружил, присвоит.

Девчонка нервничала.

«Нет, тихо…»

Ощупывал ее центральную зону своими ладонями – шелковистую, невероятно нежную, манящую. Инстинктами понимал, что рай – там, что все остальное прелюдия.

«Пусти…»

Нет входа.

Сфера упругая и женственная; кажется, сейчас он станет насильником. Держаться было непросто – девчонка теперь пыталась сорваться с крючка.

Ну нет. Играть так играть. И Кайд принял очень жесткое решение: мораль не важна, правила не важны – важна цель. В конце концов, она пришла сама, сама же согласилась на любые последствия. Ее центр – ее душа, ее любовь – его приз. Чтобы получить его, он станет для нее самым желанным, самым родным.

И Кайд совершил то, чего не делал очень давно: временно сменил собственную реальность на ту, где она – Айрини – ему самый дорогой в жизни человек. Самый ценный, самый главный. Теперь он смотрел в ее глаза иначе – тепло. И действительно испытывал граничащую с болезненностью нежность.

Расслабить. Достичь цели.

«Помнишь меня?» – спросил тихо. «Помнишь? Я тебя вижу, это так здорово!»

«Лжец!» – орало ее нутро, но он лишь качал головой.

«Все верно, мы так и договаривались, ты меня не помнишь, но я здесь, с тобой. Как же долго… Я шел к тебе. Принимал за тебя пули, умирал… Знаешь, я бы умер еще…»

«Я тебя не знаю».

«Это больше не важно. Ты есть, и все остальное не важно. Я есть. С тобой. Я буду, когда ты есть рядом, когда тебя нет – буду с тобой. Нежно качать тебя в руках, петь тебе песни сердцем, я буду тебя беречь. От всех бед, обид, печалей. У меня получится, веришь?»

Она держалась, но он напирал. Он, максимально «настоящий», крушил ее теперь совсем другими чувствами и ощущениями – «Я здесь. Я твой».

Вот и влажные ресницы, а лучи сферы тянутся в его сторону. Кайду казалось, что они его обнимают.

Айрини начинала дрожать – она не сможет ему противостоять. Наверное, он сволочь.

«Пожалуйста, позволь побыть с тобой всего минуту. Эта минута – моя жизнь. Потому что я всегда буду любить тебя. Я буду снегом на твоих ресницах, буду обнимать тебя, пока ты не видишь, буду касаться пальцем твоей улыбки, потому что для меня нет ничего ценнее твоего счастья, ценнее тебя».

«Уходи!»

«Уйду. Совсем скоро. Обещай, что будешь счастлива. Будь несмотря ни на что, не знай горя, и помни, что ты не одна. Я защищаю тебя самим собой, я берегу тебя каждую секунду. Не важно, видишь или нет, не важно, помнишь ли…»